Мечтал исследовать Полярный круг, а попал в солнечный Афганистан Сергей Тарасов

В 2019 году "Блокнот Новороссийск" пообщался с огромным количеством людей, проживающих в городе-герое. В рубрику "Лица города" попали музыканты, спортсмены, спасатели и многие другие. В разгар новогодних праздников редакция предлагает познакомиться с ними вновь. 

15 февраля бывшие республики СССР отмечают памятную дату – день вывода советских войск из Афганистана. 

В Новороссийске в 2019 году прошёл ряд мероприятий, посвящённых этому событию. Редакция «Блокнота» решила, что и гость на этой неделе должен быть особенным. Поэтому лицом города стал Сергей Тарасов, который мечтал исследовать Полярный круг, а попал в солнечный Афганистан. 

- Что вам первое приходит в голову при слове «Афганистан»? 

- Как ни странно, война в Афгане осталась для меня ярким пятном. Там потрясающие виды: солнце, горы, реки. Для сравнения, Чечня у меня ассоциируется с грязью, дождями… лес голый, сырость, холод… Трупы вперемешку с грязью лежат. Мрачные воспоминания. А Афганистан связан с новыми впечатлениями. Это своеобразная страна, любопытная и интересная. И война была такая, что мы понимали, что мы должны делать, как и когда. Я чувствовал себя специалистом и понимал, что делаю именно то, чему меня учили. Это ведь мечта каждого офицера – проверить свои знания на практике. Он, может, и не воевал никогда, а только по полигонам ползал, но всегда есть желание испытать себя. Нам довелось. 

- Были моменты, когда вам было страшно? 

- Конечно, были, и было их немало. Вокруг темнота, ночь, везде кричат «У нас убитый! У нас раненый!». По тебе идёт волна огня. И как-то группа соседнего батальона попала в засаду, а нас кинули на подмогу. Я на своих машинах еду к ним. До них остаётся два километра, я вижу этот бой. Фары высвечивают дорогу, которая может быть заминирована, но времени проверять её нет. Тут мы останавливаемся возле моста, и водитель меня спрашивает: «Ну, куда?» Я понимаю, что могу ему сказать: «Стой, разворачиваемся. Едем обратно». Или я скажу ему «Вперёд». И, оказывается, это слово произнести сложно. Но, конечно, мы поехали, но на секунду я задумался. И мы полетели в этот бой, где непонятно, кто – свой, кто – чужой. Помогли, вытащили, вернулись все. Но страх был. 

- Как вы вообще попали в армию? 

- Это такая история, по которой можно анекдоты сочинять. Я с детства занимался туризмом, альпинизмом, радиоспортом и прыгал с парашютом. Очень любил читать книги о полярных лётчиках, исследователях Антарктиды. Я мечтал быть радистом на полярной станции. И у меня был товарищ на год старше, которого я заразил этой мечтой. Мы решили поступать в Ленинградское арктическое училище. Он окончил школу раньше, поехал поступать…. И вернулся. Не прошёл по состоянию здоровья. Я задумался, пройду ли я по здоровью. Не хотелось бы поехать и так же вернуться. Тут к нам в школу приходит дяденька в военной форме и приглашает в военкомат на медкомиссию тех, кто хочет поступать в военное училище. Это был мой шанс проверить здоровье, так что меня записали. На следующий день мы идём в военкомат, и один парень меня спрашивает, куда я буду поступать. А я так далёк от армии был, что даже не знал, что ответить и какие военные училища существуют. Меня снова спрашивают: «Ну, ты же с парашютом прыгаешь? Наверное, в рязанское десантное?» Я ответил, что туда и буду. Прошёл медкомиссию. Годен. И тут вышел фильм «В зоне особого внимания». Это первый фильм про ВДВ, носящий рекламный характер. И один из героев – лейтенант Тарасов. И я – Тарасов. И, знаете, мне захотелось. Мои документы отправили в училище, но я не прошёл по среднему баллу аттестата. Мне предложили ещё год готовиться к вступительным экзаменам и поступать без конкурса аттестатов. И я готовился. Два дня в неделю занимался физикой, два – математикой, и так целый год. Потом я опять пошёл в военкомат, опять прошёл медкомиссию, опять подал документы. Написал заявление, что я в течение года готовился, поэтому прошу допустить меня вне конкурса аттестатов. Мне приходит ответ из училища… Точно такой же, как год назад. Я пошёл в военкомат, мне отдали дело, и я за свой счёт поехал поступать. На КПП меня не пропустили, я стоял там несколько часов, пока не выловил начальника приёмной комиссии. Он допустил меня до экзамена, я их сдал…. И не добрал баллов. Совсем чуть-чуть не хватило. Мне так обидно было. Так что я ещё несколько дней караулил начальника училища. И таких, как я, было много. А пробиться к нему удалось мне. Я показал ему книжку спортсмена-парашютиста, спортсмена-радиста, перечислил все свои достижения. Он записал мою фамилию, адрес и сказал, что если на КМБ кто-нибудь отсеется, меня вызовут. Я понял, что от меня отмазались. Вернулся домой, стал ждать повестки из армии и продолжил прыгать с парашютом. И вот мы на аэродроме, готовимся к прыжку, и тут мне сторож сообщает, что телеграмма на моё имя пришла. Наконец, меня зачислили в училище. Вот так я в армии и оказался. 

- А как вы оказались в Новороссийске? 

- Это было в 1993. Меня просто по службе распределили. А сам я из Ессентуков. Но у меня в Новороссийске жили родственники, я много раз здесь был, и мне очень нравился этот город. Я здесь всегда хотел жить. Здесь же море, горы. Здесь можно летать на параплане, в конце концов. Хотя в последнее время все наши лётные места закрывают. Семь ветров давно отобрали, в Широкой Балке территорию отдали под санаторий, в Мысхако – тоже. На тех клочках, которые нам оставили, особо не полетаешь: места мало, внизу береговая линия, усыпанная острыми камнями и обломками скал. 

- Как вы сменили парашют на параплан? 

- В Дагестане, когда начиналась первая Чеченская война, мы сидели в горах. И я слышу разговор своих солдат о полётах на параплане. Это меня торкнуло. Потом, уже в Новороссийске, у меня появился компьютер, я зашёл в Яндекс и решил поискать этот самый параплан. Нашёл б/у и купил его за 100$. И начал учиться летать. Тяжело было, сам же учился. Потом нашёл парапланеристов из Анапы, которые помогли. Смело могу сказать, что сейчас в Новороссийске я – один из самых старых парапланеристов. И других учил летать. Один из моих учеников – чемпион Краснодарского края, участвует в соревнованиях. 

 - Чем вас привлекает парапланеризм? 

- Это – свободный полёт ради полёта. Это очень здорово. Человек ведь всегда стремился вверх, даже Икар. 

- Вам приходилось падать? 

- Приходилось. Любой параплан в воздухе может сложиться. Я летел недалеко от струи турбулентного воздуха и ждал, что параплан немного сложит. Так что я целенаправленно полетел в поток, чтобы выполнить там какой-нибудь интересный трюк. Но крыло параплана захлопнулось за доли секунды. Я стал падать, и у меня не хватило опыта, чтобы выправить крыло. Но это произошло на небольшой высоте. И десантная подготовка помогла: я встретил землю так, что мне только пятки и копчик отбило. Но, чтобы вы понимали, подвесная доска из углепластика разбилась в хлам, ремни, которые выдерживают тонну груза, разорвались. То есть удар был достаточно жёстким. Через некоторое время я очнулся, сложил всё и самостоятельно ушёл. 

- Чем вы ещё увлекаетесь помимо парапланеризма? 

- Пока не было парапланеризма, я занимался охотой и рыбалкой. Но сейчас, если погода хорошая, я стараюсь летать. Люблю ещё на велосипеде покататься. Мне доставляет удовольствие делать и переделывать свою машину. Но в основном в свободное время я всё-таки летаю.

Алиса Селезнёва