В Новороссийске отец разлучил двух маленьких братьев

Продолжаем серию публикаций о семейном насилии. В редакцию «Блокнот-Новороссийск» обратилась Александра Палагина и рассказала свою историю. С мужем они прожили 14 лет. В Новороссийск приехали три года назад из Абакана.

— Я ветеринарный врач. На Родине занималась тем же бизнесом. У меня была круглосуточная хорошо оборудованная клиника. Но муж принял решение, что нужно уехать на побережье, потому что здесь тепло и лучше в экономическом плане, чем в Сибири. Хотя мы жили хорошо, у меня были нормальные заработки. Приехали сюда и начали всё с нуля — тут не было ни знакомых, ни друзей. Единственное, познакомились с дрессировщиками собак, муж у меня профессионально занимается дрессировкой. Местные кинологи подтянули его к себе на площадку, и там он и работал потихоньку. Сняли хорошее помещение и стали развивать здесь клинику. Первый год было всё нормально, на второй год он у меня загулял, нашёл себе бабу, полгода трепал нервы и мне, и ей. Дети всё это видели. Он и до этого сильно выпивал, а теперь стал просто заливаться, приходить в пьяном виде, при детях меня избивал. Женщину эту я хорошо знала, это была одна из моих первых клиенток. У неё был молодой доберман, и я порекомендовала мужа как дрессировщика.

Я решила всё-таки сохранить семью, обычно женщины идут на это. Пыталась, но муж продолжал выпивать и избивать меня. Летом 2020 года было принято решение о разводе, мы с ним разошлись, но всё равно он напивался и приезжал туда, где мы с детьми жили, и там меня бил. Мой сын побежал к соседям просить помощи, вызвали полицию, запротоколировали, приехали ППСники и его забрали. Прошло какое-то время, и я разрешила видеться ему с детьми. Возможно, это было моей ошибкой.

Перед этим у меня был конфликт с младшим сыном — но это бывает, потому что я мама, где-то мне нужно быть строгой, заставлять учиться. Я приехала забирать от Палагина детей, вышел только старший сын и стал просить: «Мама, мама, поехали быстрее, папа пьяный, он сейчас выйдет и опять тебя побьёт». Я спросила, где Женя, младший. Коля мне ответил, что он не хочет с нами ехать.

Я позвонила своему юристу, та посоветовала вызвать ПДНщиков. Те приехали, и мы пошли туда, где муж живёт, его не было и пришлось его ждать. Бывший муж пришел после десяти вечера, пьяный в усмерть с бутылкой водки. На все уговоры отдать ребёнка, которого он запер в квартире, он вел себя агрессивно, и женщины, сотрудники ПДН, их было три, побоялись, что он их ударит. В тот вечер я ребёнка не забрала.

Потом он стал ребёнка настраивать против меня и брата. Сейчас Жене десять, он живёт с ним и вообще не общается ни с братом, ни со мной. Они погодки, как двойняшки, всегда вместе: вместе делают уроки, у них общие друзья, они вместе гуляют. А сейчас брат теряет брата. В школу они ходят одну, в 28-ю, что находится в Цемдолине — сами мы живём в Борисовке. А сын мой теперь живёт в центре города и мотается по плохой погоде либо просто не ходит в школу, такое тоже бывает. Когда я обратилась в школу за помощью — школа это же второй дом, нас так воспитывали, во всяком случае —то была удивлена безразличием и холодностью учителей и директора, Людмилы Михайловны Жуковской. Им всё равно, что происходит у ребёнка в семье, наплевать на душевное состояние ребёнка.

Я попросила в 28-й школе характеристику, чтобы определить по суду место проживания ребёнка. Не могла дождаться этого документа — они тянули, говорили, если хотите получить от нас хорошие характеристики, забирайте детей и переводите в другую школу. И директор мне сказала в глаза: «Мне всё равно, где живут твои дети». Недавно вызывали моего сына, спрашивали, во сколько я прихожу домой, ночую ли я дома, кем он будет в этой жизни. Зная, что ребёнок страдает, переживает из-за брата, докапываются до него… Он мне жалуется, говорит: «В школе курят, в туалете на ручке висел презерватив». Я бесконфликтный человек, но это школа, вы наведите у себя порядок! Я пошла к их психологу, говорю — в семье такая ситуация, мальчики держат всё в себе, может, надо с ними поговорить? Внутреннее состояние ребёнка отражается и на учёбе. Я просила больше часа её пообщаться с детьми, убедить Женю вернуться к маме. Ребёнок сказал, она с ним не разговаривала. Школа никак не участвует.

Я звоню сыну, прошу: «Сына, иди домой!» Он впадает в истерику, нормально не разговаривает. Может, мой бывший муж оказал на школу какое-то влияние?

Когда мы разошлись, три месяца он о детях вообще не вспоминал — развод по обоюдному согласию, дети живут с мамой. Как только он узнал, что я подала на алименты, он на суд не пришёл, зато «включил папу». Он ужасно боится алиментов, потому что у него есть первый брак и дочь, и огромная задолженность по алиментам. Кто-то из юристов ему сказал, что если он заберёт одного ребёнка, алименты ему не присудят. Вот он и старается ребёнка удержать. Ребёнок «обработан» полностью. Я его спрашивала: «Сынок, почему ты остаёшься у папы?» Он ответил: «Если я уйду, папа уедет в другой город, я не могу его оставить». По сути ребёнок взял ответственность за отца и просто боится его бросить. Это не потому, что он не хочет идти к маме, он боится за отца.

Официально бывший муж героини этой статьи нигде не работает, местной прописки у него нет, но есть в прошлом две «уголовки», и его характеризуют как «неспокойного гражданина». Все документы, подтверждающие её слова, Александра Палагина предоставила, в том числе, справку о побоях и закрытой черепно-мозговой травме.

С октября прошлого года мать не видит сына. На предыдущие слушания дела Дмитрий Палагин в Октябрьский суд не являлся, и сегодня тоже прислал своего адвоката. Александра, как и посоветовали ей в опеке, взяла второго ребёнка с собой, перед заседанием волновалась. Её адвокатесса упрекала адвоката второй стороны в предоставлении суду заведомо ложных сведений, тот огрызался и вёл себя довольно нахально по отношению к женщине намного старше себя. Напустился на Александру со словами, что виноваты они оба, и что один ребёнок должен жить у одного родителя, второй у второго. Мне показалось, он сознательно хотел деморализовать женщину перед судом, у нее навернулись слёзы, и она с трудом сдержала эмоции. Адвокат сразу заявил, что будет ходатайствовать против моего присутствия на процессе, потому что это якобы травмирует ребёнка, несмотря на то, что я пообещала не вести аудиозапись и не снимать видео. И действительно, судья Бойкова Анна Ивановна его ходатайство удовлетворила, сославшись на коронавирус, хотя в здание суда меня без проблем пропустили.

Следующее заседание состоится 18 марта.

«БЛОКНОТ» будет следить за этой историей.

Мария Панкевич